В 1944 году Блок попал в гестапо. Его расстреляли.
Пишут, что последние его слова были: "Да здравствует Франция!" А завещание Марка Блока, написанное еще в сорок первом году, завершается так: "Я умираю, как и жил, добрым французом". На могильном камне он просил вырезать: "Dilexit veritatem" ("Он любил истину").
У истины нет национальности. Более того, для постижения истины порою требуется про национальность забыть.
Интересно, что Блоку было важно, чтобы люди помнили, как о том, что он был французом, так и о том, что он любил истину - то есть в каком-то смысле французом все-таки был не всегда. Если считать надпись на могиле более серьезным мессиджем, чем крик перед смертью и строчка в завещании, "французскость" для него была все-таки на втором месте. Точнее так: про "французскость" он хотел сообщить современникам, а про "не-французскость" потомкам.
