Вернувшись с ёлки, он принялся изыскивать возможность остаться со мной один на один. Я не сразу понял, что он этого хочет, только потом.
Когда мы остались одни, он прошептал (чтобы точно никто не услышал): "Папа, на ёлке Дед Мороз был тётенькой".
В этом было и его изумление от открытия того, что "мир не такой, каким его пытаются представить детям взрослые", и личная гордость за то, что он сделал это открытие, и некая ответственность за раскрытую тайну - не стоит рассказывать о тайне направо и налево, вдруг мир рухнет, если все узнают про эту "тайну взрослых"?
Когда в лекциях поминаю или рассказываю про пифагорейцев и пифагорейскую модель педагогики, иногда рассказываю этот сюжет.