На Конституцию он поставил графа А.Р. Воронцова и... А.Н. Радищева. Измученный репрессиями Радищев готовился к самоубийству, но граф Воронцов (кстати, старший брат знаменитой Дашковой) работал не "на отженись". Графу было за шестьдесят, жить ему оставалось четыре года, для молодого императора и его молодежной свободомыслящей тусовки он был "ископаемым" из екатерининских времен. Воронцов сделал такую Конституцию (слова такого он, разумеется, не употреблял, проект назывался "Всемилостивейшей жалованной грамотой"), что прими ее Александр, это превратило бы Россию в передовое правовое государство того времени. Сама Великобритания оказалась бы во вторых рядах, США с их рабовладением, тем более.
В документе не просто гарантировались все важнейшие "права человека", не просто утверждалась "власть закона", но и сообщалось, что "не народы сделаны для государей, а сами государи промыслом Божьим установлены для пользы и благополучия народов". Англичанцы, французцы, американцы и разные швейцарцы почтенно сделали бы книксен перед такими словами.
(цит.) "... провозглашалась незыблемость частной собственности; право пользоваться «невозбранно свободою мысли, веры или исповедания, богослужения, слова или речи, письма и деяния, поколику они законам государственным не противны и никому не оскорбительны». Музыкой для всякого либерала звучит обещание «слова и сочинения не почитать никогда преступлением»...". Грубо говоря, документ Воронцова давал гарантию, что никого не посадят за перепост!
В июле 1801 года александровская молодежь обсудила проект старика Воронцова на заседаниях своего "Негласного комитета" и... отвергла его. Испугались. Рассуждали в принципе здраво. Народ, получив такие права, наверняка, распоясался бы, потом пришлось бы отбирать права обратно, а народ уже вкусил... короче, все стало бы еще хуже, чем было. Наблюдение товарища Бориса Акунина справедливо: "Таким образом, «якобинцы» оказались осторожнее и консервативнее старого графа Воронцова. Разговоры о конституции после этого прекратились".
Это удивительная история на тему взаимоотношений поколений. Молодежь, испугавшаяся радикализма старика!
Акунину в "раннем Александре" нравится еще сюжет о том, как аристократ и поляк Чарторыйский предлагал отменять крепостное право, а революционер и француз Лагарп предлагал этого не делать, ибо мало ли что. Это тоже хороший сюжет, не спорю. Но про молодежь и старика я люблю особенно.
Старикан - крутой! Снимаю шляпу.
